Всю «Манарагу» меня мучил один единственный глупый вопрос: почему Владимира Сорокина так беспокоит тема еды? Сколько можно жевать, всасывать, причмокивать и вгрызаться?
Тут надо сказать, что после сборника «ПИР» я не решалась читать Сорокина лет пять, а то и больше, потому что живу с глубокой непереносимостью выпяченного насилия. Не могу смотреть ужастики, слэшеры, жестокие триллеры − мне от них беспокойно и дэвидолинчево. Но вот глаз цепляет в интернете слово и дочитывает абзац до конца, а там цитата про вкус детских глаз, написанная великим русским языком. За что вы так со мной, Владимир?
К Манараге я подбиралась с опаской, с обещанием самой себе, что чуть что − сразу брошу и дочитывать не буду. Из многолетнего сорокинского целибата меня соблазнили обещания удивительного книжного будущего и прочих приятных каждому филологу описаний.
Книга, к счастью, оказалась почти бескровной, как правильно прожаренный бифштекс. Но такая сложносочиненная и волокнистая, что я буду непременно пережевывать её ещё и ещё. Пока не начну ассоциировать с процессом поглощения пищи весь мир и вокруг него. Вкусная книга! Сочная книга! Книга с перчинкой! Книга-званный-обед!
Теперь, когда градус ненависти к гастрономическим эпитетам достиг нужной отметки, коротко расскажу сюжет: пацан к успех шёл, не получилось, не фартануло.
В бодрый кибер-детектив Владимир Георгиевич вписал парочку-десять кодов и ряд интеллектуальных пасхалок, так что справится с ним только опытный игрок в сапёра или профессор литературы. Но и глупому читателю, то есть мне, было что почерпнуть из нового романа Сорокина, который в этом году уже успел получить премию «НОС».
Она кладёт мне руку на пах:
− Как твой Юл Бриннер?
− В норме! Ждет вас.
Если вы, как я, можете смеяться без удержу от осознания связи между Юлом Бриннером и членом − эта книга для вас. А я же с этих пор проклята − не могу спокойно гулять мимо памятника уважаемому человеку во Владивостоке.
Читайте «Манарагу», чтобы подстегнуть фантазию, потому что мир будущего здесь за вас никто не нарисует. Вам самостоятельно придётся допридумывать умных блох, мягких умниц и людей с головами животных. Но есть в романе родное и понятное: граф Толстой и вьетнамские проститутки. Куда ж без них.
А что до темы еды, так автор в интервью сказал, что современная литературоведческая риторика всё больше гастрономическая. А значит — садитесь жрать, пожалуйста.