Книжное интервью: Катрин Лове — писатель и путешественник



В 2010 году во Франции опубликовали «Потешный русский роман», который Катрин Лове написала основываясь на воспоминаниях о России 90-х годов и ощущениях от новой России XXI века. В 2013 году роман издали на русском языке в издательском доме Флюид ФриФлай в переводе Елены Клоковой. 

В июне 2017 года швейцарская писательница приехала во Владивосток. О двух странах – России и Швейцарии, жизни в Сибири,  предстоящем путешествии по следам Чехова и, конечно, своём творчестве Катрин рассказала редакции «Кота Бродского».

Про роман

Книга «Потешный русский роман» рассказывает о писательнице Валентине, которая отправляется в страну отыгравших кровавых режимов – Россию – на поиски конвоированного в Сибирь олигарха Михаила Ходорковского.


…Я, наконец, рассказала Льву о причинах, побудивших меня вернуться в его страну, и о своем интересе к судьбе олигарха Михаила Ходорковского. Он заставил меня несколько раз повторить имя. Я произнесла «Ходорковский» на все лады, сделала ударение на все слоги и увидела, что он не понимает. Он слышал об этом предпринимателе, о его богатстве и разорении, но не заинтересовался им. Даже упоминание об исправительной колонии, о лагерях не вызвало никакой реакции, как и мои слова о том, что место, где сидит Ходорковский, находится у черта на куличках. Мне даже не понадобилось произносить слово «Сибирь», поскольку любой русский уверен, что эти самые «кулички» находятся именно у него на родине. Остыв под более чем сдержанным взглядом Льва, я почувствовала себя палеонтологом, разыскивающим кость динозавра. Я попыталась объяснить, почему меня волнует судьба этого человека и почему она, вообще-то, должна интересовать всех и каждого, в первую очередь — русских. Лев кивал — да, да, да, да, да — на каждый мой довод, и я вдруг представила, что у него вместо головы русская народная игрушка: курочки, клюющие воображаемое зерно, если потянуть за веревочку…


Катрин Лове «Потешный русский роман»


Про связь с Россией

Я очень люблю Россию, хотя порой она меня раздражает. Своё первое путешествие сюда я совершила в 1987 году, в студенчестве, когда мне было 20 лет. Символично, что именно в поездке с преподавателем по философии марксизма-ленинизма (дополнительный предмет в Университете Швейцарии – прим. Кота), я впервые открыла для себя вашу страну. Тогда наш преподаватель настолько прекрасно организовала путешествие, что мы увидели сразу несколько мест — Москву и Киев, пообщались со сверстниками и студентами из разных университетов. А с некоторыми из них я очень подружилась и с тех пор ежегодно возвращалась в Россию на протяжении многих лет. Сначала я подпольно останавливалась у друзей в общежитии, затем – уже официально жила в  квартирах русских семей. Но! Я всегда жила у кого-то из друзей, ноги моей ни разу не было в гостинице!

В своё время я не знала, что пройдут годы, и у меня завяжутся такие отношения с Россией. В определённый момент я осознала, что эта страна каким-то образом заняла своё место в моей голове. И я не знаю, почему. Иногда это ощущение становится почти навязчивым, неприятным.

Посещение России нельзя сравнивать с визитами в другие страны. Во-первых, ваша страна столь необъятна. Во-вторых, проблемы с языком и всевозможные трудности административного характера требуют невероятного вложения личных ресурсов. То, что происходит в моей голове – не так-то и просто переживать. Я считаю, что две наши страны – Швейцария и России – два диаметрально противоположных полюса. Возможно, именно в этом заключается причина того, почему меня так притягивает к России. 


Про жизнь в Сибири


Позже, с 1997 по 2007 год, Катрин не удавалось посетить Россию.
В 2007 году когда она решила написать «Русский роман»,
то впервые отправилась в Сибирь и жила в семье сибиряков.


Семья, которая приняла меня в Сибири, подвернулась абсолютно случайно. И самым ценным для меня, помимо их гостеприимства, стала возможность общаться сразу с несколькими поколениями людей. С теми, кто жил в Советском Союзе и многое мог о нём рассказать, с людьми моего возраста, с молодой парой и с детьми. Больше всего, будучи в России, я ценю возможность слушать людей с самым разным жизненным опытом.

Впервые приехав в Сибирь, я четко осознала, что именно там, чувствую себя лучше всего. Это связано с восприятием пространства. У вас его гораздо больше, а сам Дальний Восток - огромен. У меня всегда возникают сложности в объяснении этого феномена. Здесь чувствуешь, что Москва очень далеко. И в сознании эти две части России несопоставимы, как две абсолютно разные страны. «Русский роман» – это роман не только о России. Он о том, как жители двух стран – России и Швейцарии – относятся друг к другу, насколько понимают друг друга и как взаимодействуют.


Про путешествие на Сахалин

На самом деле, решение о приезде во Владивосток не принималось заранее. Не было такого, что я сказала себе: «Поеду-ка я во Владивосток и на Сахалин!». Все произошло так: мои очень близкие друзья абсолютно неожиданно позвонили в январе и сказали, что есть особенная группа людей. Они уже  десять лет путешествуют вокруг света, пишут книги и живут в скромных условиях на борту яхты, которой сами же управляют. Они пересекли уже практически все моря, были даже в Северном море. И этим мореплавателям удалось развеять многие мифы. Например, в то время ещё очень мало знали о пересадках органов. А на их яхте были люди, которые перенесли трансплантацию и смогли жить полноценной жизнью, путешествовать. Они – совсем не туристы. Это люди, которым действительно интересны другие страны и ментальности.

И эти самые  люди предложили мне вступить на борт корабля и поплыть на Сахалин из Владивостока. А я совсем не морячка! Но у меня есть одно любимое произведение Антона Павловича Чехова «Остров Сахалин», его я не раз упоминаю в своих книгах.


Катрин на той самой яхте


Разве такое предложение поступает часто в жизни: добраться на лодке на остров, который ты никогда в жизни не видела и не знаешь, что там происходит, но который тебя страшно интересует. На Сахалине я вновь не была туристом, я жила у знакомых, общалась с людьми, ездила на автобусе и пыталась понять, что же такое Сахалин. Видите, как всё просто!

Если мне удастся, мне бы хотелось написать что-то вроде литературных репортажей о Сахалине и опубликовать их в литературном журнале. Это нечто в корне отличающееся от привычной работы писателя. И здесь я не могу знать заранее. Уже там, на месте, я всё пойму. Либо я услышу чей-то голос, либо почувствую что-то, либо буду наблюдать и ощущать запах, – именно тогда я и начну писать. Это невозможно предугадать заранее (интервью было взято до путешествия Катрин на Сахалин – прим. Кота).


Про русскую душу

У меня никогда не стояло такой задачи – найти и объяснить загадку «русской души». Я думаю, что по большей части это литературное клише. Она, несомненно, существует! Но это нечто из разряда эфемерных понятий, которым нельзя дать чёткое определение. В противном случае, мы рискуем скатиться в банальность. Подобные клише по отношению к России меня всегда ранят. В отличие от Швейцарии, в России люди лучше чувствуют свою историю, яснее осознают переходы от одного исторического периода к другому. Все трагедии, победы и изменения этой страны близки судьбе каждого отдельного человека.

Всё это, как в зеркале, отражается в людях, во всех поколениях – от мала до велика. А для довольно «нейтральной» и благоустроенной Швейцарии Россия как «живая картина». Здесь я имею дело с человеческой материей: тело, душа, страдания, радость. Здесь есть жизнь. Меня как писателя в первую очередь интересует то, что можно в полной мере прочувствовать. Меня не интересуют чувства «приведённые в порядок», чувства «под анестезией», спрятанные за благополучием. Нет, я не обнаружила «русскую душу», но я её и не искала.


Про литературу


С самого раннего детства Катрин знала, что литература – это её жизнь.
Но из-за общественных предрассудков и необходимости зарабатывать
средства всегда бежала от этого.
Но побег не удался.


Поскольку я выросла в семье достаточно простой, для родителей было само собой разумеющимся, что я закончу учёбу и пойду работать. А в нашей стране занятия литературой не воспринимаются как нечто восхитительное, стабильное и приносящее заработок. Напротив. Для меня литература всегда была территорией моей личной абсолютной свободы. Мне никогда не хотелось специально учиться этому. Мое образование были связано с социально-политическими исследованиями, позже – с криминологией. И когда мне исполнилось 35 лет, я поняла, что то, чем я зарабатываю себе на жизнь, мне очень нравится. Но если бы я могла писать, то я бы шла «в ногу со своей жизнью». И именно по этой причине я сменила немало профессий, чтобы начать, наконец, писать.


Однако пишет Катрин, скорее, сердцем, а не разумом.
Сюжет нагоняет на неё скуку...


Что касается меня, я терпеть не могу слово «сюжет». И я не читаю писателей, которые пишут на какую-то определённую тему. Исключение составляют книги, которые обладают какой-то интересной структурой на литературном уровне. Я сама эксплуатирую единственный сюжет, который лично меня интересует – это жизнь. Зачастую люди мне не верят. Но когда я пишу роман от начала и до конца, то никогда не знаю, что из него получится. От одной главы к другой.  Язык сам ведёт меня к завершению. Я работаю именно с языком и посредством языка, именно поэтому мне так важно найти хорошего переводчика.


Следующая книга Катрин, которая выйдет на русском языке,
называется  «Месье и мадам Рива».
И этот роман ни коим образом не связан с Россией.
Однако...


Если бы в моей жизни не было этих отношений с Россией, я стала бы совершенно другой писательницей. На самом деле, я осознаю, что у себя дома в Западной Европе, в моей стране, которую я очень люблю, я – один человек. А когда я в России, я вынуждена «выйти» из своей кожи и стать другим человеком. Но при этом я остаюсь цельной. Начинают действовать другие скрытые внутренние механизмы, другие рефлексы.

В качестве примера я могу привести монетку, у которой есть две стороны: орёл и решка. И обе стороны являются неотъемлемыми частями монеты. И я поняла, что для меня Россия – это оборотная сторона монеты. Я много путешествую по другим странам, которые мне очень нравятся. Например, мне очень близка Италия, но я не ощущаю её в себе. А здесь, напротив, я чувствую, что Россия составляет часть меня самой. 


Материал создан при поддержке Библиотек Владивостока (МБУК ВЦБС), Альянс Франсез Владивосток, а также при содействии Швейцарского совета по культуре Про Гельвеция.





Похожие статьи