В литературу Фоер ворвался с «Полной иллюминацией» — этот роман вышел в 2002 году и сделал писателя миллионером. Кстати, по роману сняли экранизацию — для многих спорную, но зато там есть Элайджа Вуд и солист Gogol Bordello (и он туда отлично вписывается). Через три года у Фоера случился роман «Жутко громко & Запредельно близко» о событиях 11 сентября 2001 года глазами маленького мальчика. Короче, снова выстрел прямо в цель — книга стала бестселлером и ещё больше прославила автора.
Все кругом говорят, что «Вот я» — это большой американский роман, как «Анна Каренина» для русской литературы. Тогда понятно, почему автор писал его целых 11 лет. Кстати, название «Вот я» — это отсылка к библейской истории про Авраама и чуть не принесённого им в жертву собственного сына.
В романе Фоер умудрился смешно рассказать об утрате, о смерти и тотальной дезинтеграции всего и вся. Крепкий брак Джулии и Джейкоба Блохов начался с порнографической переписки, дал трех сыновей и теперь распадается, дед Джейкоба живёт только ради бар-мицвы (еврейского совершеннолетия) старшего правнука, а этот правнук вообще влюблён в чернокожую девочку и плевать хотел на все ритуалы. Ещё и никому не нужный пёс Аргус умирает в одиночестве. Но апофеоз всего — сильнейшее землетрясение, которое ровняет Израиль с землёй и будит врагов народа. В этот переломный момент каждый герой начинает поиски выхода. Причём для каждого этот выход — свой.
В общем, экшена в романе предостаточно. Но предупреждаем тебя, может быть тяжело и непонятно — там много фактов и историй, о которых мы знать не знаем. В интервью для Hazlitt Фоер рассказал, что у него был интерес к землетрясению на Ближнем Востоке и он начал писать об этом заметки. Но потом что-то пошло не так и получилось, как выразилась Юзефович, «шестьсот страниц мучительно многословного, путаного и избыточного нарратива».
Обложка романа «Вот я» (Эксмо)
Кроме того, «Вот я» — немного автобиографическое произведение, ведь Фоер сам по происхождению еврей, а его дедушка Луи пережил холокост во время Второй мировой войны. Поэтому все переживания автор не выдумал, а реально ощутил на себе.
«— Мир ненавидит евреев. Я знаю, ты думаешь, преобладание евреев в культуре этому как бы противоречит, но это все равно что сказать: мир любит панд, потому что толпы ломятся посмотреть на них в зоопарках. Мир ненавидит панд. Мечтает их истребить. Даже медвежат. И евреев он ненавидит. И всегда ненавидел. И всегда будет. Да, можно употребить слова помягче, сослаться на те или иные политические контексты, но ненависть всегда останется ненавистью, и всегда лишь за то, что мы евреи.
— Мне нравятся панды, — вклинился Макс.
— Нет, не нравятся, — поправил его Ирв.
— Я бы прыгал до потолка, если бы мы взяли одну домой.
— Она бы съела твое лицо, Макси.
— Обалдеть.
— Или, по крайней мере, захватила бы наш дом, а нам дала бы право пользоваться им в той степени, в какой она сама захочет, — добавил Джейкоб».
Одну главу романа (из которой мы и взяли эту цитату) можно прочитать на The Village.