Рассказ победителя: Алексей Сухачев

Публикуем рассказ-победитель первого этапа экспериментального марафона от журнала «Кот Бродского». Его выбрал и оценил профессиональный редактор Андрей Кузнецов, также известный как Арчет. Авторский синтаксис и пунктуация сохранены.


1

Помню мне было около десяти лет, а я уже мог рассказать всё о любой мало-мальски известной футбольной команде. В какой год основали, какие футболисты играли, сколько трофеев они выиграли. По ночам я постоянно смотрел матчи, а утром, еле продрав глаза после трёх часов сна, полз в школу. Там мы с одноклассниками горячо обсуждали последние футбольные события, обменивались карточками игроков и гоняли мяч на школьном дворе. Если вдруг мяча ни у кого не было, мы брали пустую бутылку и продолжали играть  как ни в чём не бывало.

После уроков у меня был ровно час, чтобы успеть на тренировку. Футбольная секция, в которой я занимался, находилась на другом конце города. Поэтому мне приходилось бежать изо всех сил на остановку, чтобы не упустить нужный автобус. Представьте себе такую картину: парнишка ростом метр с кепкой, за спиной у него школьный портфель больше его самого раза в два, а вдобавок ещё спортивная сумка, которая то и дело предательски спадает с плеча. И этот мальчуган под весом всего своего багажа идёт, шатаясь из стороны в сторону, и даже не представляет, с какой улыбкой смотрят на него окружающие.

На тренировках я никогда не был лучшим, но сама игра доставляла мне огромное удовольствие. Пока другие талантливые, но ленивые ребята покидали секцию, я продолжал проводить всё свободное время на футбольном поле. Печально, но тренер не всегда брал меня на соревнования, отдавая предпочтение другим.

— Спицын, передай парням в раздевалке: ты, Андропов и Новиков в завтрашнем турнире не участвуете, мне нужны более крепкие ребята. Главное, без обид, парни, в следующий раз и вас возьмём.

Но в следующий раз меня снова не взяли. И в тот раз, что был после следующего — тоже.

К тому моменту, когда мне исполнилось шестнадцать лет, футбол стал отходить для меня на второй план. Я также смотрел матчи по ночам, как и раньше ходил на тренировки. Но если до этого я наслаждался игрой, то теперь нервозно обдумывал каждое своё действие на поле, а в спорте это губительно. После неудачных тренировок я мог весь вечер молча сидеть на диване, уставившись в одну точку. А таких неудачных тренировок у меня было достаточно. Вот и получается, что часть моей юности прошла в полной тишине.

К счастью, бывают такие счастливые моменты, которые перечёркивают все ранние неудачи. Со мной так и случилось. Дело было к зиме. Снег ещё не успел засыпать стадион, и мы тренировались на улице. Я отчётливо помню, как во время пробежек я накручивал толстенный шарф вокруг своего лица, чтобы не обветриться, и как поверх гетр надевал шерстяные носки. Грело не сильно, но хоть что-то. После одной из таких тренировок к нам в раздевалку с большой сумкой в руках зашёл тренер.

— Молодцы, парни. Хорошая тренировка. Как вы знаете, на следующей неделе стартует краевой турнир. Мне стоило больших трудов, но я выбил для вас именную форму.

Ребята в раздевалке одобрительно захлопали. Тренер достал из пакета аккуратно сложенные футболки и шорты с гетрами и кинул всё на скамью. Мы всей командой столпились вокруг, чтобы рассмотреть получше. Белоснежные футболки с тремя чёрными вертикальными полосками, оранжевые шорты и гетры такого же цвета лежали перед нами. Тренер продолжил:

— Новиков, Андропов, на вас формы не делали. Тренируйтесь усерднее и тоже её получите, а пока без вас.

Обычно эти две фамилии произносили вместе с моей, когда речь шла о тех игроках, кто не будет участвовать в соревнованиях. Но в тот день меня не назвали.

Чтобы найти свои футболки, ребята раскидали ещё недавно аккуратно сложенные комплекты по полу. Я с недоверием ко всему происходящему сел к ним и тоже начал копаться в куче вещей. Всё не покидало ощущение, будто меня обманывают, но вот в моих руках оказалась чёрно-белая футболка. На спине большими буквами была выведена моя фамилия и номер. Весь вечер я радовался и обсуждал с мамой это событие. Тренер взял меня на соревнования. Он в меня верит!

Следующие несколько дней я тренировался на пределе своих сил. Ко мне снова вернулась уверенность, я получал удовольствие.

Наступил день игры. Было очень промозглое ноябрьское утро. Команда сидела в раздевалке. Турнир был серьёзным. Многие важные люди пришли посмотреть. Выступишь хорошо — можешь рассчитывать на попадание в академию. Оттого все и переживали. Кто-то болтал, чтобы отвлечься, другие — нервно покусывали ногти, истерично моргали или притоптывали. Я же тревожно уставился на дверь. Тут она отворилась и зашёл тренер. Он был немногословен:

— Именная форма — это не просто красивая футболка, это ответственность. Я не хочу, чтобы после игры ваша форма сияла также, как сейчас. Я хочу, чтобы она пропиталась грязью и потом. Я хочу видеть вашу борьбу. Сыграйте так, чтобы ваше выступление запомнилось.

Стартовый свисток. Я с первых минут на поле. Рядом со мной проносится соперник с мячом, я ничего не успеваю сделать. Слышу жуткий крик тренера. Тут же в мою сторону пинают мяч. Вот он оказывается в моих ногах, я начинаю нервничать. На меня бегут соперники. Нужно срочно освободиться от мяча, пока его не забрали. Даю пас на ближайшего партнёра, но его тут же перехватывает противник. Тренер чуть ли не визжит от злости. Я решаю исправиться, бегу вслед за соперником, чтобы вернуть мяч, но случайно задевают его по ногам, и тот подает. Жёлтая карточка. Не сыграли и трёх минут, а уже есть предупреждение. Зарекаюсь, что впредь буду аккуратнее. Следующие несколько минут проходят спокойно, но вдруг на меня выбегает игрок с мячом. Я оглядываюсь назад и понимаю, что никто из наших защитников не успел вернуться в оборону. Приходится рисковать. Я бросаюсь в ноги сопернику. Вместо звука выбитого мяча слышу хруст его ноги. Красная карточка.

Я весь в поту, моя футболка в грязи, но моё выступление запомнилось явно не так, как хотел тренер. Стоило мне покинуть поле, как он при всех отвесил мне оплеуху.

— Возвращай форму и пошёл вон отсюда. Настоящее позорище, — сказал он мне.

Я лишь пробормотал что-то невнятное. Если бы я только заговорил, я бы тут же расплакался от вскипевших эмоций. Я хотел убежать оттуда, от тех ребят, от тренера и никогда не видеть никого из них. Раздевалка была закрыта, а я не хотел ждать, когда игра закончится. К тому моменту мы уже проигрывали 0:1. Парни из команды просто поколотили бы меня. Поэтому прямо в футбольной форме я побежал на ближайшую остановку. Раньше я садился в автобус и радовался, что вскоре приеду на тренировку и сыграю в футбол с товарищами. Но в тот день единственное, что согревало меня — это мысль о том, что я больше никогда не увижу этих людей.

Свою форму я так и не вернул, несмотря на все попытки тренера меня выловить. Андропов и Новиков, с которыми я учился в одной школе, сказали, что тренер пообещал дать мне жёсткого пинка при встрече. Поэтому ещё несколько месяцев я выходил на улицу с опаской за свой зад. С футболом я завязал.


2

Небольшой китайский ресторанчик на углу. Азиат у входа машет рукой и зазывает посетителей. Над его головой из стороны в сторону качаются красные бумажные фонарики, которые он то и дело задевает своей потной ладонью. Вокруг битком понатыкано еще с десяток дурно пахнущих забегаловок, но эту не спутаешь ни с чем. На стеклянной двери у входа был нарисован огромный огненно-красный дракон. Он был таким натуральным, что я невольно вскрикнул от испуга, когда первый раз появился здесь. Тогда мне было одиннадцать. С того момента прошло целых пятнадцать лет, но этот дракон всё ещё вселял в меня страх.

Вечера становились всё теплее, и к девяти часам в ресторане набивалась уже уйма народу. Я знал это и потому пришёл на час раньше.

— Проходитье, проходитье, — сказал мне китаец на входе.

Внутри было очень душно. Липучки для мух повсюду свисали с потолка, и нужно было потрудиться, чтобы не зацепить их своей головой. Минуя все ловушки, я занял свободный столик. Ко мне тут же подбежала девочка официант.

— Что ты будитье кушать? — поинтересовалась она.

— Я жду подругу. Так что пока только чай.

Она отметила заказ у себя в тетрадке и исчезла. До прихода моей спутницы было больше получаса, поэтому я достал из сумки свой ноутбук и продолжил работу.

В чём я только не пытался найти себя после футбола. Баскетбол, борьба, плавание. Уже не помню, как пришёл к тому, что стал журналистом. Скорее всего, в ту секунду, когда меня посетила эта мысль, я был жутко пьян. Но деваться было некуда. Урок молодости дал мне чётко понять, что ошибки фатальны. Либо ты лучший в своём деле, либо ты никому не нужен.

На экране моего ноутбука был текст о новом нашумевшем фильме. Обычная статья, но только не для меня. Я не позволяю себе оплошностей. Саму статью я дописал еще позавчера, но публиковать не стал. Сначала надо убедиться, что текст полностью хорош. Всматриваюсь в первый абзац и не могу понять...

*БАЦ*

Девочка официант разлила чай по столу так, что чуть не попала на ноутбук.

— Ты в своём уме вообще? В этом ноутбуке вся моя работа. А если бы ты его залила? — закричал я на неё. Она начала судорожно оправдываться:

— Проститье, проститье, я всио убьеру.

На глазах у девочки навернулись слёзы. Я вспомнил себя в этом возрасте, и мне стало жалко её. Я помог ей протереть стол, а после она убежала на кухню так быстро, что я еле успел проводить её взглядом.

Когда я снова повернулся к столу, то обнаружил за ним молодую девушку. Она внимательно рассматривала столовые приборы, пытаясь отыскать на них следы жира. Её постигло настоящее разочарование, когда она ничего не обнаружила. Девушка подняла голову и обнаружила, что я наблюдаю за ней.

— Ты как так незаметно пробралась?

— Могу рассказать, но только ты никому, обещаешь?

— Обещаю.

— Я — секретный шпион. Слежу, чтоб мой парень не заигрывал с молоденькими азиатками, — проговорила она с заговорщическим видом, не скрывая улыбки.

То была моя девушка Саша. Мы познакомились ещё в университете и как-то незаметно стали жить вместе. Она не была той принцессой, которую я себе представлял в детстве. Но знаете, моя жизнь вообще не похожа на то, что я придумал себе маленьким мальчиком. Главное, с Сашей было уютно. Её золотистые волосы на моём плече по утрам, горячие поцелуи, после которых хотелось закурить, и чувство покоя. Большего мне было и не нужно.

— С ними невозможно флиртовать, они тут же хотят облить тебя чаем, — отшутился я в ответ.

— Я жутко голодная, съела бы сейчас тебя живьём.

— Только не здесь, люди не поймут.

Саша подозвала официантку. Вместо разлившей чай девочки пришла китаянка лет пятидесяти, которая говорила почти без акцента.

— Что будете заказывать? — спросила она.

— Мне, пожалуйста, рис с овощами и кольца кальмара, — сказала Саша.

—А мне давайте пельмени мясные и салат «Харбинский».

— Пить будете чай?

— Знаете, чая уже хватило, — сказал я, — давайте лучше морс.

Китаянка записала наш заказ, а после грозно посмотрела на меня. Видимо, девочка пожаловалась на злого дядю, который накричал на неё.

— Как день прошёл? — спросила у меня Саша.

— Замотался, всё утро редактировал статьи ребят из журнала. Они такого бреда понаписали. Только к обеду освободился, и тут же звонит мне мама. Сломалась машина, просит помочь. Копался с тачкой часа три. Оказалось, у неё просто бензин кончился. В половину восьмого освободился и поехал сразу сюда. Решил свою статью подправить. Только наткнулся на что-то, а официантка меня тут же отвлекла. Уже не помню, что я там такое увидел.

— Ты всё еще с текстом про фильм возишься? Он же простецкий.

— Я знаю. Потому будет ещё хуже, если я напортачу в простом тексте.

— Ты так за это переживаешь, — Саша улыбнулась.

— Давай сейчас отдохнём от работы, — предложил я, — Как твой день?

— Провалялась дома до часу, потом поехала в кофейню. Нужно было подменить девочку на пару часов. А дальше...

— Я вспомнил!

— Что такое? — испуганно спросила Саша.

— Я вспомнил, что мне не понравилось в тексте.

— Тебе, видимо, не собираешься меня слушать, — сказала она с недовольством, — Ну что ж, говори.

— Там было слово «заинтересовался». Тебе не кажется, что оно плохо звучит? Может, лучше «увлёкся»?

— Господи, Антон, откуда в тебе такое занудство? Ты будто боишься ошибиться даже на самую малость.

— Но ведь это важно, — возразил я.

— Нет, Антон, это не важно. Ты хоть раз в своей жизни ошибался?

— Да.

— Ну тогда ты знаешь, что в этом нет ничего страшного.

— Как раз наоборот.

— На свете есть вещи поважнее, а ты такой дурью маешься.

Взрослая китаянка принесла нам графин с морсом и два стакана.

— Через сколько будут готовы блюда? — поинтересовался я.

Сначала китаянка секунды три злобно смотрела на меня, а после сказала:

— Ещё несколько минут.

Приход официантки отвлёк нас от начинающейся ссоры. Саша разлили морс по стаканам и уже спокойно продолжила:

— Заканчивай ты уже писать про фильм. Сегодня от мамы слышала, что футбольная секция недалеко от порта закрывается. Лучше бы про это написал.

Я чуть не подавился морсом.

— Как закрывается? Она же там лет тридцать, если не больше, стоит.

— Мама говорит, у них проблемы с финансированием.

— Ты же знаешь, что я там занимался? — спросил я.

— Ты как-то вскользь говорил про это.

Я не говорил много про этот период своей жизни, потому что не хотел его вспоминать. Саша продолжила:

— У них в той части города и так не было никаких секций. А теперь и эту закрыли. Ребятишки теперь шибаться без дела будут, но никому нет до этого дела.

Я представил, как гурьба мелких ребят с огромными портфелями за спиной опечалится закрытию секции. Наверное, это действительно плохо. Но я почему-то поймал себя на мысли, что меня это радует.

Китаянка принесла нам наш заказ. Следующий час мы провели за поеданием достаточно вкусной пищи и разговорами обо всём, кроме тех вещей, о которых приличные люди не говорят в китайских ресторанчиках.

В одиннадцать часов мы уже были дома. Саша сразу заняла душ, а я пошёл переодеваться. И только когда я складывал вещи в шкаф и случайно наткнулся на чёрно-белую футболку с моей фамилией на спине, я понял, почему я обрадовался закрытию секции. Я хотел, чтобы все напоминания о моих неудачах исчезли. С этой мыслью я затолкал футболку поглубже.


3

Старый футбольный стадион находился на сопке за городским портом и обдувался всеми возможными ветрами. Калитка у входа тряслась во все стороны, издавая жуткий скрип, как в фильмах ужасов. От парковки к стадиону вела длинная лестница. В шестнадцать лет я пробегал её на одном дыхании. Но сейчас, когда на последних ступеньках у меня в боку резануло так, будто ножом прошлись, я подумал, что неплохо бы снова привести себя в форму.

Беговая дорожка вокруг поля пришла в полный упадок. Резиновое покрытие повсюду оборвалось. Теперь это напоминало бетонную площадку с неравномерно разбросанными кусками резины. Жалкое зрелище. А вот футбольное поле не изменилось. Такое же, как и в последний раз, когда я был здесь. Я ступил ногой на искусственное травяное покрытие. По всему полю была щедро высыпана резиновая крошка чёрного цвета, это для мягкости. Помню, как эта резина постоянно забивалась в бутсы, а потом разносилась по всей квартире. С противоположной стороны поля была большая дыра в заграждении, а за ней крутой склон. Если мяч попадал туда, мы с ребятами могли часами искать его. Как-то вместо мяча наткнулись на парочку бомжей, желающих уединиться. Много весёлых воспоминаний об этом месте. Но я запомнил только последнее.

— Вы чей-то родитель? — окликнул голос из-за спины.

Я обернулся. Это был мой тренер Владимир Георгиевич Крикунов. Вот, кого годы действительно изменили. Едва проглядывающиеся десять лет назад седые волоски покрыли всю его голову. Морщины были такие глубокие, будто шрамы. А сам он немного сгорбился. Но кое-что осталось неизменным. Его стальной взгляд всё также пронизывал тебя насквозь. За его спиной столпились ребята девяти-десяти лет, которые с большим вниманием рассматривали меня.

— Нет, я из журнала «Инфоград».

На мгновение в его лице что-то изменилось. Мне показалось, что Валерий Георгиевич узнал меня, но он тут же принял прежний вид. Я продолжил:

— Хотелось бы задать пару вопросов о закрытии секции.

— Ваши коллеги как-то не особо нами интересуются. Только вы пришли.

Я тоже не собирался помогать этому человеку. Писать про закрытие футбольной секции в журнале, обращать на это внимание общественности — ни в коем случае. Я не забыл, как десять лет назад он зарядил мне подзатыльник и назвал «ничтожеством». Тогда мне нужна была помощь. Сейчас помощь нужна ему. Как забавно.

— Парни, давайте один круг по стадиону в лёгком темпе. Я пока поговорю с этим мужчиной, — скомандовал ребятам Валерий Георгиевич, — Ну что ж, давайте начнём, — обратился он ко мне.

— Представьтесь?

— Валерий Георгиевич Крикунов. Тренер детской футбольной секции «Эра».

— Как давно вы здесь тренируете?

— Дай-ка подумать, — он задумчиво почесал подбородок, — Точно, следующей весной тридцать лет исполнится.

— За это время кто-нибудь из ваших игроков стал профессиональным футболистом?

— Нет, но был один парнишка. Он в молодёжке «Спартака» тренировался какое-то время. Во как!

Я ухмыльнулся. Сомнительное достижение, как по мне.

— Продолжим. Почему секцию закрывают?

— Да всё ведь просто... Секунду...

К тренеру подбежали ребята.

— На этой половине поля проводим разминку. Коля, ты показываешь упражнения, понял? — сказал Валерий Георгиевич сутулому курносому мальчику. Паренёк кивнул и повёл за собой остальных ребят.

Тренер продолжил:

— Всё просто, прекратили финансирование. Раньше нам устраивали соревнования, предоставляли автобусы для выезда, выдавали экипировку.

— А теперь?

— А что теперь? — он развёл руками, — Теперь всё только за свой счёт. Только поле это и осталось.

— Зарплату вам платят-то?

Мир, в котором он жил так долго, силой забирали у него. И меня грела эта мысль.

— Да ты чего, парень. Мне зарплату и раньше платили только по хорошим месяцам.

— Не совсем вас понимаю, — я сильно удивился.

— Что тут понимать? Это же не основная работа. Так, хобби. Зарабатываю я ремонтом. Профессиональный сантехник.

Так странно. Я никогда даже подумать не мог, что он мог заниматься чем-то кроме футбола.

— Хомутов, ещё раз замечу, как ты сачкуешь, тут же выгоню! — крикнул Валерий Георгиевич кучерявому парню, который засмотрелся по сторонам.

— А зачем вам тогда тренировать? — я всё не мог понять.

— Да что ж ты такой тугой. Хобби у меня такое, люблю я футбол, — возмущенно ответил он мне.

— Тогда вот ещё вопрос. Почему прекратили финансирование?

— Результаты, видишь ли, плохие. Они там сверху не понимают, что не в результатах дело.

— А в чём же?

Я всё не мог понять. В последние годы моя жизнь как раз и превратилась в погоню за результатами.

— Дело в интересе. Посмотри на ребят, — он махнул рукой в сторону разминающихся мальчуганов, — Они ведь не станут профессиональными спортсменами. Оно им и не надо. Но зато они рады погонять мяч, вообразить себя звёздами футбола.

— Но...

— Не перебивай, — резко сказал он, — Вот взять меня. Я ведь тренер так себе. Но я так рад прийти сюда в свободное время и научить ребят чему-то новому. Если бы я только работал, я бы скопытился ещё лет пять назад. Но мне нравится вставать по утрам. А всё из-за того, что у меня есть любимое дело. Я в нём далеко не лучший, но его у меня никто не отберёт. По крайней мере, я так думал.

Я замер в изумлении. Не знал, что ответить ему. Весь яд, с которым я пришёл сюда, выветрился за секунду.

— Это всё? — спросил меня Валерий Георгиевич, — Мне надо тренировку проводить.

— Наверное, да.

— Хорошо. Надеюсь, люди заинтересуются нами.

Я кивнул на прощание и пошел в сторону лестницы. Через пару шагов тренер крикнул:

— Правильно сделал тогда, что форму не вернул. Я бы также не твоём месте поступил.

Он смотрел, расплывшись в улыбке. И тут я понял, что он с самого начала узнал меня. Мне стало безумно неловко. Мне хотелось сбежать, как тогда после неудачной игры.

— Не обязательно всегда быть лучшим, иногда достаточно лишь получать наслаждение от процесса, — продолжил он.

Я улыбнулся. Воспоминания, которые я так тщательно старался забыть, хлынули потоком. Я посмотрел на них совершенно иначе, не как на череду неудач. Я вспомнил, какую радость мне приносила сама игра.

— Мы с мужиками играем тут каждую пятницу. Буду рад видеть.

Дома первым делом я сел за статью о закрытии секции. Писать было сложно, потому что меня переполняли эмоции. Я не вылезал из ноутбука еще несколько дней. Пришлось обзванивать родителей ребят из секции, чтобы взять у них комментарии. Когда статья была готова, я тут же опубликовал её на сайте.

Я решил прибраться и помыться к приходу Саши. Был вечер пятницы. Такие дни мы обычно проводили вместе. Когда она вошла в квартиру, я полностью голый пронёсся из ванны в спальню.

— В чём дело, дорогой? — засмеялась Саша.

— Полотенце забыл.

Я обтёрся и полез в шкаф за вещами. Под руку мне опять попалась чёрно-белая футболка. Я достал её из шкафа. На белых участках виднелись следы грязи, которые так и не отстирались. Номер на спине практически стёрся, но только не фамилия. Я решил примерить форму. Футболка оказалась практически впритирку. И вот я будто перенёсся в прошлое. Снова стою на стадионе. Уйти или остаться на нём?

— Дорогой, мы пойдём сегодня куда-нибудь? — крикнула из гостиной Саша.

Мяч в моих ногах, на это раз я не ошибусь.

— Завтра, булочка. Сегодня у меня кое-какие дела.



Похожие статьи